Бои на жиздринском направлении в июле 1942 года

     В ходе советского контрнаступления с декабря 1941 по апрель 1942 года немецкие войска были отброшены от Москвы на 150-250 километров. Линия фронта приблизилась к Жиздре на 12-15 километров, жители слышали отзвуки боев и со дня на день ждали освобождение, но именно на этом рубеже немцам удалось закрепиться, организовать мощную оборону и отбить все попытки Красной армии взять город штурмом. После окончания контрнаступления фронт на какое-то время замер на одном месте.
    Тем не менее, советское командование не оставляло попыток органиовать новое наступление.

    Июль 1942 года.
    Части 16 армии занимали оборону на фронте 66 км. Для наступления с танками командованием армии был избран наиболее удобный участок местности на правом фланге от Гусевка до устья р. Которянка (22 км северо-восточнее Жиздра) протяжением 24 км. Но и этот участок вследствие дождей имел на большой площади заболоченные низины, сильно затрудняющие маневр танков. На левом фланге армии местность была лесистой, с оврагами, поэтому там и был намечен вспомогательный удар. Целью операции было: “Прорвать фронт обороны противника на участках: Крутая, Гусевка, Котовичи, Пустынка, Хатьково, (иск.) Моилово и, развивая удар правофланговой группой на Ослинка, Жиздра, Орля, левофланговой – на Брусны, Белый Колодец, Орля, окружить и уничтожить живую силу Жиздринской группировки противника, захватить его вооружение и технику. В дальнейшем, развивая удар на Дятьково, к исходу дня 9.7.42 г. овладеть рубежом: Слободка, Вербежичи, Сукремль, Псурь, Улемль, Орля, Озерская, Белый Колодец”.

     В соответствии с планом операции на направлении главного удара в первом эшелоне наступили три стрелковые дивизии, пять стрелковых бригад, три танковые бригады и один огнеметный батальон. Для развития успеха во втором эшелоне находились одна стрелковая дивизия и танковый корпус (152 танка, из них средних и тяжелых 85 танков). На вспомогательном направлении (Брусны, Орля) в первом эшелоне наступало до двух стрелковых дивизий; во втором эшелоне находилась кавалерийская дивизия. Правый фланг главной ударной группировки обеспечивался наступлением одной дивизии соседней армии.

    Наступление обеспечивали, не считая полковых и гвардейских миномётов, 403 полевых орудия, из них калибра 122 мм и выше - 133; 131 танк в первом эшелоне, в том числе 75 тяжёлых и средних, и 152 танка во втором эшелоне (с вводом в бой танкового корпуса).
    Прорыву фронта противника содействовала боевая авиация, которая в первый день наступления нанесла на узком участке фронта (16 км) массированный удар 683 самолетовылетами.

     Плотность насыщения артиллерией и танками на направлении главного удара (полоса в 8 км), достигала до 40 орудий и 17 танков в первом эшелоне и до 20 танков во втором эшелоне на 1 км фронта. Перед фронтом наступающих частей на направлении главного удара оборонялись мотополки 17 и 18 танковых дивизий противника, один полк 216 пехотной дивизии и полностью 208 пехотная дивизия. В ходе операции были переброшены из глубины мотополки 19 танковой дивизии; всего у противника на этом направлении было выявлено 70-80 танков.

     В 8 часов 6 июля после авиационной и артиллерийской подготовки части правого и левого флангов армии перешли в наступление и в первой половине дня овладели Загоричи, блокировав в Гусевка до роты пехоты противника, северной и западной окраинами Запрудное, Дмитриевка, Котовичи, Пустынка, продвинувшись вперед на 1-4 км. В 18 часов противник повторной контратакой вернул Дмитриевку.

     Наступление было внезапным для противника. В первый день боя у него чувствовалась растерянность. Достаточных пехотных резервов, артиллерии, танков и авиации у противника не было и организовать упорное сопротивление безостановочно наращиваемому удару наступающих частей он был не в состоянии. Но благоприятная обстановка для продолжения массированного удара и окончательного взлома глубины обороны противника не была использована.

    Танковый корпус, сосредоточенный в районе Воймирово, Баранково, Кочуково, Сухой Сот, по приказу командующего армией имел задачу к исходу 6 июля войти в прорыв на участке Чёрный Поток, Полики для развития успеха в направлении Ослинка, Жиздра, Орля. Однако стрелковые соединения к этому времени не овладели Чёрный Поток, Полики и не выполнили задачу дня. Это послужило основанием для командира танкового корпуса ожидать постановки ему новой задачи, которую не торопились ставить. Между тем обстановка настоятельно диктовала, используя замешательство противника, немедленно ввести в бой танковый корпус, организовав ему сильную артиллерийскую и авиационную поддержку.

    Танковый корпус был введён в бой лишь к вечеру 7 июля. Вследствие плохой разведки местности и направления движения первые эшелоны корпуса завязли в болоте. Вся ночь с 7 на 8 июля ушла на вытаскивание машин.

     К 8 июля противник успел сосредоточить большое количество авиации и начал массированными налётами бомбить боевые порядки танкового корпуса, стесняя его действия и выводя из строя материальную часть.

    Ввиду плохой поддержки танков артиллерией и слабого огня пехоты по расчётам противотанковых орудий противника, одна танковая бригада в первый же день боя потеряла более 50% танков. В силу тех же причин три танка противника, закопанные в районе Запрудное, вывели из строя более 10 танков этой танковой бригады. В другой танковой бригаде был плохо разведан боевой курс, в результате чего восемь танков в первый же день боя засели в болоте и частично были уничтожены.
    Таким образом, вследствие крупных недочётов в использовании и вождении танкового корпуса, ввод его в бой 8 июля не оказал никакого влияния на изменение обстановки.

Связь пехоты с танками и взаимопомощь их в бою отсутствовали. Так, при наступлении одной стрелковой бригады на Запрудное танки дважды возвращались к пехоте, но пехота за танками не пошла.
    Из-за плохой связи взаимодействия авиации с наземными войсками в ходе наступления были случаи бомбежки своих войск.

    Пехота плохо использовала в бою ручное оружие и особенно автоматическое; нарастающего ружейно-пулемётного огня для подавления противника не было, что видно из ничтожного ежедневного расхода боеприпасов: на винтовку - 3; на станковый пулемёт - 600 и на ручной пулемёт - 800 патронов. Такой слабый ружейно-пулемётный огонь нашей пехоты облегчал противнику ведение прицельного огня из всех видов пехотного оружия и создавал ему предпосылки для организации контратак.

    Действия пехоты как бы теряли самостоятельность и зависели только от огня артиллерии и танков, а при плохой организации взаимодействия с ними были обречены на безуспешность. В руководстве боем пехоты и в действиях её совершенно отчётливо было видно в корне неправильное стремление решить все задачи при помощи артиллерии и танков.
    Артиллерия в операции расходовала 250 выстрелов на орудие ежедневно.

    Связь с соседями и взаимная поддержка не были установлены. Так, например, 11 июля артиллерия одной стрелковой бригады открыла огонь по пехоте и танкам, действующим правее стрелковой дивизии. В результате этого обстрела пехота была рассеяна и было выведено из строя три танка.

    Управление в бою находилось на очень низком уровне. Штабы не уточняли положение частей в ходе действий и не доносили своевременно в вышестоящий штаб. Выводов из сложившейся обстановки штабы не делали, слабые места обороны противника не использовавшись. Решением командующего 16 армии стрелковая дивизия, находящаяся с резервами, должна была быть введена в бой в 8 час 9 июля. Однако, находясь от района боевых действий на расстоянии 25—30 км, дивизия своевременно выйти в исходное положение не смогла и к началу наступления была не готова.

    Все боевые действия после 7 июля носили характер частных боёв за отдельные опорные и населённые пункты. Некоторые из них неоднократно переходили из рук в руки. За это время противник успел перебросить из глубины части 19 танковой дивизии и привлечь авиацию.
   Вследствие все возраставшего сопротивления противника части армии вынуждены были перейти 14 июля к обороне на достигнутых рубежах.

Выводы:

Основными недочётами, предопределившими в значительной мере неудачный исход операции, являются:

1. Слабое изучение противника в подготовительным период операции, несмотря на непосредственное соприкосновение с ним и течение длительного времени, Так, например, линия боевого охранения противника была принята на отдельных участках за передний край главной полосы обороны (16 армия).

2. Потеря внезапности наступления. Перегруппировки войск и выход их в районы сосредоточения частично происходили днём, что не могло остаться незамеченным для противника. Слабо замаскированный выход танков на исходные позиции (шум моторов) окончательно ориентировал противника о готовящемся наступлении.

3. Массированное воздействие авиации и артиллерии не было спланировано с наращиванием усилий войск на всю глубину обороны противника, что дало ему возможность остановить нашу пехоту, оправиться после первого удара и начать организованные контратаки.

4. Первоначальным успех прорыва переднего края обороны противника не развивался немедленно в соответствии с создавшемся обстановкой. Командование и штабы не сумели сделать правильных выводов из обстановки и в кризисные моменты боя запаздывали с использованием резервов и вторых эшелонов.
    Танковые корпуса и дивизии, предназначенные для развития успеха, находились далеко от района боевых действий (20—25 км), в силу чего ввод их в бой осуществлялся с большим опозданием, проходил поспешно, без прикрытия с воздуха и под воздействием авиации противника.

5. Медленная и неповоротливая работа штабов по обеспечению взаимодействия войск и в частности несвоевременная отработка документов по планированию боя. Плохая работа штабов всех степеней в сочетании с крупными недочётами управления войсками, особенно в ходе операции, приводила к разрозненным действиям войск. В силу тех же причин были случаи удара авиации по своим танкам (61 армия) и атака танками своей пехоты (16 армия).

Штабы от управления боем фактически самоустранились и занимались главным образом сбором сведений об обстановке. Слабые участки обороны противника, выявленные в первый день боя, не учитывались для развития дальнейшего успеха. Задачи войскам в ходе операции ставились с опозданием.

6. Распыление сил авиации, перенос её усилий с одного участка на другой без достижения успеха на прежнем направлении. Для обеспечения наступления главной группировки 61 армии необходимо было наносить массированные удары боевой авиацией по узким участкам фронта в течение не менее трёх дней (5—7 июля). В частности, нельзя было оставлять без авиации действовавший с 61 армией танковый корпус.

http://www.rkka.ru/oper/zf/main.htm